Призраки
Восстановление после «потери ребенка» – эпизод 8, сезон 6 сериала «Сыны анархии»
Джакс заботится о Таре, которая выздоравливает после «выкидыша», который якобы произошел из-за рук Джеммы. Запрет на приближение к Таре и мальчикам держит Джемму на расстоянии. В полицейском отделении шериф Рузвельт спрашивает Джемму, что случилось с Тарой. Он, кажется, склонен верить, что Джемма не пнула «беременную» Тару, как этого утверждают обе свидетельницы — Маргарет и Венди. Джемма рассказывает Эли о том, что на самом деле произошло, и что она не верит в то, что Тара когда-либо была беременна.
***
В сочной игре света и тени, Джакс тихим шагом входит в полутемную комнату и наблюдает, как Тара дремлет на больничной койке, погруженная в свои переживания после «потери ребенка». Уход и тепло его рук ласкают Тару, в то время как сердце его связано с судьбой своей возлюбленной и будущим их отношений. Грозная тень запрета на приближение к ним в виде Джеммы ощущается на каждом шагу, на каждом углу…
Тем временем в полицейском участке, где синие стены и холодные арматурные бетонные полы создают своеобразную атмосферу, шериф Рузвельт задает Джемме вопросы об их с Тарой драматической ссоре. Пальцы Рузвельта нервно перекатывают ручку между собой, погружая шерифа в тревогу и недоумение. Стоит ли верить словам свидетелей — Маргарет и Венди, женщинам, согласовавшим свои показания о том, что Джемма пнула «беременную» Тару?
Джемма, слегка сжав свои влажные, но твердые руки на коленях, глубоко вздыхает и начинает свой рассказ. Ее мягкий голос проясняет для Эли истинную версию произошедших событий. С каждым словом, свет прозрения рассеивает мрак непонимания, и невыраженные вопросы о падении Тары на пол медленно разрешаются узлы сомнений.
Джемма, немного оживившись после своего признания, встречает взгляд Эли: решительная искра ее глаз пытается передать его сердцу и разуму последнюю и самую важную истину — она не верит, что Тара вообще была беременна. Этот момент, полный драматизма и чувства обмана, перекрашивает последующие действия персонажей и определяет ход своего рода трагической симфонии в их жизнях.